— Но ведь билеты на «Лурлайн» заказывают за несколькомесяцев.

— Да, но бывают отмены заказов.

— И эти билеты продают тем, кто числится в листе ожидания?

— По-моему, разные агентства путешествий имеют определенныеквоты на заказ билетов, причем могут распоряжаться отмененными заказами изсвоей квоты.

— Ну и что?

— Ну, я и сумела попасть на корабль, — закончила она.

— А зачем вы едете в Гонолулу?

— Вы никому не расскажете?

— Не могу ответить определенно.

— Мне нужно встретиться с одним человеком, — сказала она.

— С мужчиной или женщиной?

— С женщиной.

— Вы давно с ней знакомы?

— Много лет. Она отличная девушка, но у нее тоженеприятности.

— А что у нее?

— Мне не хотелось бы обсуждать ее проблемы. Давайте лучшепоговорим о моих.

— А связи тут нет никакой?

— Почему вам это пришло в голову, Дональд?

— Ладно, давайте рассмотрим ваше дело объективно, —согласился я. — Итак, в Гонолулу вы решили ехать только недавно.

Она кивнула:

— Верно.

— Вы писали какие-то письма. Кому вы их писали?

— Я не хотела бы называть имена.

— Женатому человеку?

— Да.

— И эти письма интересуют его жену?

— Жена хочет при разводе обобрать его до последнего цента, ией все равно, каким образом это сделать.

— А письма попали к Сиднею Селме?

— Он говорит, что они у него. — Где?

— Там, где он их может легко достать.

— Он вам не нравится?

— Я его ненавижу и презираю.

— Так когда вы узнали, что письма у него?

— Сегодня утром.

— Раньше он вам этого не говорил?

— Нет.

— Допустим, письма у него, — стал рассуждать я. — Он узнал,что вы плывете в Гонолулу. Очевидно, он тоже попадает на корабль, чтобывстретиться здесь с вами. Хотя нет, это было бы неразумно.

— Почему?

— Поездка в Гонолулу стоит ему больших денег. И времени.Письма-то у него. И если они вам так нужны, что вы согласны за них заплатить,ему стоило только дать вам знать, что они у него, и вы сами бы к нему пришли. Авы хотите убедить меня, — продолжал я, — что он сел на корабль специально длятого, чтобы здесь начать вас шантажировать, да еще ждал три дня, прежде чемсделать первый шаг. Нет, это неправдоподобно.

— Но именно так все и произошло!

— Это еще было бы разумно, — добавил я, — но только приодном предположении.

— Каком?

— Если та плата, которую он от вас ждет, должна бытьполучена в Гонолулу.

— Да, пожалуй.

— Может быть, это не обязательно деньги?

— Но ведь он пока не назвал цену!

— И все-таки здесь что-то может быть связано с вашейподругой — с той, с которой вы хотите встретиться в Гонолулу.

— Я предпочла бы не обсуждать дела моей подруги, — твердозаявила она.

— Если вы не хотите говорить мне правду, — ответил я, — товам трудно будет рассчитывать на мой совет.

— Ну хорошо, допустим… допустим, что вы правы.

— Мне нужно знать, прав я или нет.

— Ладно, — внезапно решилась она. — Думаю, что вы правы.

— Что же ему нужно?

— По-видимому, это что-то, что есть у моей подруги, МириамВудфорд.

— Что именно?

— Я не знаю, Дональд, и не хочу гадать. Есть одна вещь,которая… Я понимаю, получается так, что я от вас что-то скрываю, но все-таки…все-таки, я не могу!

— Кто такая Мириам Вудфорд? — спросил я.

— Вдова, молодая и привлекательная.

— Вы едете к ней?

— Да.

— Зачем?

— Ей сейчас очень одиноко, ей нужна компания.

— Может быть, есть еще какие-то причины? Норма отрицательнопокачала головой.

— Я готов выслушать эту историю в любой момент, когда вырешитесь ее рассказать.

— Я не могу рассказать вам эту историю, Дональд, но всеравно хочу получить от вас совет.

— Это безумие — давать советы, не опираясь на факты. Минутыдве она просидела молча, напряженно размышляя. Потом резко повернулась ко мне.

— Дональд, — решительно начала она. — Вы заметили здесь, накорабле, такого хилого человечка лет пятидесяти, которого все время закутываютв одеяла, чтобы его не продуло? Он сидит вон там, на палубе «А», в углу.

— А кто это?

— Его зовут Стефенсон Д. Бикнел, — ответила она. — Он изДенвера. Он был партнером мужа Миры Вудфорд и по условиям завещания Вудфордастал доверенным лицом, распоряжающимся наследством Миры.

— Вы с ним знакомы?

— Нет, мы ни разу не встречались. Мне о нем писала Мира.

— А он знает, что вы едете?

— Я сама хотела бы это знать, Дональд. Я уже пробовалапроверять, обращает ли он на меня внимание, но он вообще мало где появляется. Унего ревматизм, поэтому он большую часть дня проводит в одиночестве. С ниминогда беседует одна женщина, некая миссис Кул. Вы, кажется, ее знаете, явидела, как вы разговаривали.

— Кул… — проговорил я, словно припоминая эту фамилию.

— Женщина лет пятидесяти, широкоплечая такая и… в общем,бочонок на тонких ножках.

— А-а, ну да, — сказал я.

— Бикнел едет в Гонолулу, чтобы защитить Мириам, —продолжала она. — А Мириам этого не хочет; ей нужно получить с него некоторуюсумму, тогда она справится сама. А теперь вот этот гад Селма намекает, что ядолжна «работать с ним вместе». Чем это все кончится — один Бог знает! Я всовершенной растерянности.

— Но может быть, Селме только и нужно, что вашезамечательное загорелое тело? — предположил я.

— Нужно, конечно, — вздохнула она. — Он ни одно загорелоетело пропустить не может.

— Но возвращать за это письма он не хочет?